Резкий трубный глас вырвал ее из оцепенения. Крепостные ворота были распахнуты. По обе стороны от входа выстроился караул. Со стены над воротами свисало огромное белоснежное знамя с черно-золотым символом, и, проехав под ним, процессия оказалась на широком просторном дворе.

Неподалеку от входа в замок раскинулся массивный фонтан с фигурой крылатого змея, из крыльев которого в теплое время года били струи воды. С толстых крепостных стен свисали знамена, повсюду сверкали нагрудники стражи и наконечники их алебард.

Двор был полон военных и придворных, которые во все глаза рассматривали прибывших, переводя взгляд с Аспина на Джокула. Вздохи восхищения и ужаса послышались со всех сторон, когда Джокул спешился и поручил заботу о Доттир своим оруженосцам. Кобыла устала от внимания, и верхняя голова её сердито фыркала.

Сестры Гроффолкс, братья Валлирои и Аспин с Джокулом в сопровождении своих капитанов двинулись вверх по широкой и высокой лестнице, ведущей к массивным дверям замка. Люди со двора потянулись за ними.

Стражи плавно отворили обе створки, и гости вступили в миджархийский замок. Они сразу оказались в огромном гулком зале, освещенном множеством чадящих факелов и каменных напольных чаш. Здесь так же было много людей, которые моментально расступились, пропуская гостей вперед. Они прошли в анфиладу и оказались в зале еще большем. Стены были отделаны солнечным янтарным узором, поэтому свет огня здесь казался ярче. Напротив входа у стены возвышалась массивная скульптура — дерево. Его толстый ствол из гладкого камня уходил в темную высь, разветвляясь на сотни ветвей. Между листьев виднелись большие металлические звезды. Потолок терялся где-то в темноте, над залом же нависали мосты, балконы и лестничные переходы. Маленькие окна с затейливыми витражами располагались очень высоко, солнечный свет проникал сквозь стекла слабо и словно бы неохотно. На стенах висели масштабные гобелены со сценами битв, под ними стояли длинные каменные скамьи.

Наконец Аспин опустил взгляд и увидел трон миджарха. Они подходили к дереву, внизу которого между извивающихся мраморных корней стояло небольшое каменное кресло, выточенное из цельного куска ярко-зеленого малахита. Оно располагалось на невысоком постаменте с четырьмя ступенями, на которых были выбиты начальные слова молитвы к Павшему Богу — «Не убоюсь пасть Господу вослед, страшусь забвения и черных небес без звезд».

Миджарх сидел на троне в своем излюбленном красном одеянии. Из доспехов на нем были наручи, расписанная молитвенной вязью кираса и поножи. Белоснежный плащ ниспадал с плеч и трона на мраморные ступени словно пролитое молоко. Правитель смотрел на прибывших гостей с легким прищуром, как смотрят придирчивые покупатели на дорогой товар.

Миджарха окружала блистательная толпа его приближенных. Неизменные Бесита и Морион по правую руку и Вегаут по левую, Боргар, Корно, Легур, Мортигит и еще целая плеяда дворян. Кроме них трон окружали рыцари, закованные в броню с головы до пят. Они гремели доспехами и шелестели плащами да сюрко, переминаясь на местах. Руками они постоянно дотрагивались до рукоятей мечей, словно им уже не терпелось пустить их в ход. Широкогрудые, с мощными ногами и шеями, привычные к весу доспехов, они были похожи на ожившие металлические статуи, посматривающие по сторонам сквозь прорези для глаз.

Ближе к выходу стояли и дамы, устилая пол коврами шлейфов. Многие пили вино из своих личных кубков, демонстрируя их роскошь и уникальность другим гостям. У обладательниц самых роскошных кубков, украшенных фигурами животных и усыпанных камнями, обычно просили милости испить вина. И уж конечно не было никого, кто не мечтал бы испить из каменного кубка леди Мортигит, выточенного из цельного куска халцедона с вкраплениями изумрудов.

И дамы, и лорды, и всё рыцарство мгновенно замолкли, когда в зал вошли Аспин, Джокул с братьями и сёстры Гроффолкс. Они медленно шли к трону, оглядывая зал. Лишь Аспин упорно смотрел на миджарха.

Рифис, Сейм, Стриго и остальные люди Аспина и Джокула остановились у входных дверей и не приближались к трону. Их оглядывали и обсуждали, но никто не обращался и не приближался к ним. В то время Джокул и остальные подошли так близко к трону, что Аспин мог разглядеть каждую морщинку на челе миджарха. Из толпы возле трона вышел высокий молодой человек в зеленой тунике, разноцветных шоссах и остроносых кожаных башмаках. Строгим взором он оглядел прибывших и звучно провозгласил, чуть развернувшись к миджарху, чтобы видеть и гостей, и хозяина:

— Миджарх округа Флавон и всех близлежащих провинций, властитель Змеиного залива, лорд Скоггура, сын миджарха и внук миджарха, законный правитель восточных границ Крассаражии – Гладиус Аспин, сын Гладиуса Аспина, внук Гладиуса Аспина, правнук достославного Гладиуса Аспина, героя Войны миджархов.

— У вас в семье был кто-нибудь, кого бы звали не Гладиус Аспин? – шепнул Джокул Аспину. Глашатай, меж тем, продолжал:

— Господин Синего замка и Синего леса, деревень Речище, Азурит и Иолит близ кордиеритовых месторождений, законный владелец всех имений, признанный своим народом лорд Джокул Валлирой, сын Экбрулиганта Валлироя, внук Экибарда Валлироя, героя Желтой войны, правнук достославного Экбранта Валлироя, героя Войны миджархов.

Зал наполнился возбужденным гулом. Аспин и Джокул с невозмутимым видом преклонили головы.

Рифис пристально разглядывала миджарха. Он мало чем отличался от седого старика на осле, скакавшего за процессией по Гризайским трущобам. Лишь одеяние его было роскошным, а движения плавными и уверенными. Его ничто не будоражило, спокойный взгляд тщательно и неторопливо изучал прибывших гостей, в то время как глашатай представлял братьев Валлироев и дочерей миджарха.

Неподалеку от Рифис стояла целая толпа разряженных девушек. Они приветливо подмигивали Рифис, улыбались и поигрывали веревочными косами. Некоторые шушукались, прикрываясь широкими рукавами, и все время поглядывали на нее.

— Чего они на меня уставились? — смущенно пробормотала Рифис в сторону Сейм. Та фыркнула.

— Они думают ты мужик. Волосы, одежда — и всё, ты мужик. Симпатичный, молодой.

— Что, действительно похожа? — усмехнулась Рифис.

— Немного, — пожала плечами Сейм. —  Но не в моем вкусе.

— Ты вот не выглядишь по-мужски, — заметила Рифис.

— А зачем мне притворяться мужиком? — Сейм закатила свои подведенные углем глаза. — Я люблю члены, но не настолько, чтобы мечтать о своем собственном. Знаешь, мне плевать, кто что думает. Я не перестала быть женщиной оттого, что взяла в руки меч вместо вязальной спицы. И вообще, что эти курицы знают о мужчинах? Я перепробовала всех мужиков в своем мече, и для этого мне не надо было наворачивать на башке пирамиду из веревок и цеплять лошадиные попоны вместо рукавов.

Солдат, стоящий перед ними, повернулся и, подмигнув, заметил:

— Не только в своем мече.

— О да, — протянул Карл. — Если и есть в нашем мире бездна, то находится она между ног у Сейм.

Сейм провела рукой по своей лысой татуированной голове и усмехнулась. На затылке и за ушами, увешанными металлическими кольцами, у нее была выбита большая паутина с розой посередине вместо паука.

Глашатай тем временем принялся представлять гостям хозяина замка.

— Его высочайшее превосходительство великий лорд, властелин Гризамана, всех его округов и провинций, моря Гриз, Белого побережья вплоть до Черных гор, законный правитель и отец своего народа, благословленный Павшим богом на правление миджарх Штонхунд Гроффолкс, сын Мортхунда Гроффолкса, героя Желтой войны, внук достославного Фандихунда Гроффолкса, героя Войны миджархов.

Правитель плавно указал правой рукой на мгновенно появившийся у трона стул.

— Присядьте, лорд Аспин, будьте моим почетным гостем. Давайте же вместе попробуем разобраться с безумной тройней Валлироев.

Аспин устроился рядом с миджархом. Их окружали живыми стенами высокие, закованные в металл воины, держащие ладони на рукоятях мечей. Аспину было не по себе поворачиваться к ним спиной.

— Капитаны Джовер и Джозар Валлирои, ко мне, — призвал миджарх, и братья с поклоном выступили вперед.

— Где ваша прославленная конница, капитаны? И что с вашей ногой, капитан Джозар?

— Милорд, мы потерпели поражение, но обязуемся… — начал Джовер.

— Кто дал вам право использовать миджархийские войска по любому капризу? Была ли угроза реальной? Угрожал ли нашему государству ваш достопочтенный брат, как то было представлено?

— Нет, милорд, не угрожал, — покачал головой Джовер. Джозар скрежетал зубами.

— Вы потеряли отряды глупейшим образом, надо отдать должное лорду Валлирою за его сообразительность и отблагодарить за этот урок для нас всех. Такого позорного разгрома гризайских отрядов не было за последние… никогда не было, — отчеканил миджарх. — Соответствует ли правде то, что лорд Джокул Валлирой разъезжал на демоне и уничтожал и проклинал миджархийские земли, как то было представлено?

— Нет, милорд, слова о демоне неправдивы, — покачал головой Джовер, — его необычная лошадь из тех тварей, что встречаются в Южной Небуле, и лорд честным образом заполучил ее.

— То есть вы признаете, что отправили солдат, чтобы напугать и изгнать своего лорда, брата из его законных владений из зависти и злости?

— Милорд, пребывая в плену предубеждений, намеревались мы как можно скорее наказать самозванца и захватчика, — ответил Джовер, преклонив голову, — и поплатились за свою поспешность. Но мы исполнены раскаяния и примирились с нашим братом и господином.

— А не хотите ли примириться с вдовами воинов, павших из-за вашей поспешности и пустой злости? И со мной, потерявшим отличных кавалеристов?

— Милорд, мы нижайше просим простить нас. Хоть поступки наши и непростительны, наша спесь и безрассудство неприемлемы, а последствия недопустимы… Позвольте примириться с вами, высокочтимый милорд.

— А что же вы, капитан Джозар, молчите? Или вам не ногу прострелили, а язык?

Джозар, дрожа от ярости, опирался обеими руками на трость. Он с трудом сдерживался, но после этих слов миджарха стукнул тростью об пол и вскричал:

— Милорд, не будьте слепы! Этот человек сумасшедший! Безумец! Взгляните в его черные глаза! Это же глаза демона, — он указал пальцем на лицо Джокула, который улыбался, с интересом уставившись на брата. – Он помешанный убийца, милорд. Он и этот его флавонский болван-приятель. Послушайте меня!

Джозар упал на колени.

— Он все время улыбается, но на самом деле это хитрый и жестокий демон, он всех нас погубит! Он убьет нас всех! Он и его лошадь это одна суть — две части единого демонического целого. Убейте его прямо сейчас! За его улыбками и издевками скрывается лишь демонический оскал. Не может он быть живым человеком… Не живут после того, что пережил мой старший брат! Ни жив он, ни мертв – суть демон, демон!

Миджарх взглянул на Джокула. Тот исподлобья с улыбкой посмотрел на миджарха. Внезапно оба расхохотались, и их смех моментально подхватили окружающие. Джозар в ужасе озирался, наблюдая, как всеобщий хохот уничтожил все его аргументы.

— Во-первых, мой дорогой капитан, — обратился к нему правитель, резко вернув лицу своему бесстрастное выражение, — ваши глаза, вернее глаз, точь-в-точь такой же, как и у вашего брата, черный, как вы сказали «демонический». Во-вторых, безумцем его никак не назовешь, а вот с вами надо бы разобраться. Возможно, ранение так сказывается на вашем некогда остром уме, коль вы орете как помешанный и оскорбляете почтенных господ в тронном зале. Я мог бы сделать из вас герольда, но мне кажется, вы еще можете послужить, оставив конечно всяческие бредни о демоническом брате. И, разумеется, присягнув своему лорду. Даю вам еще две недели на лечение и не желаю видеть вас при дворе и на службе в течение этого срока. Встаньте, капитан Джозар. Отряхнитесь, где же ваша гордость? На самом деле, признаюсь — я рад, что среди моих рыцарей есть человек, готовый бороться с демонами ценой своей жизни. Я могу рассчитывать на вас, капитан?

Джозар мрачно глянул на миджарха и поклонился.

— Теперь обернитесь к лорду Валлирою и присягните на верность, как подобает преданному брату и верному подданному.

Джозар повернулся к Джокулу и, вздыхая, прошипел:

— Великий Павший бог…

— Да нет же, это всего лишь я, Джеки, — тихо усмехнулся Джокул. — Не бойся, все пройдет нормально. И я верю, ты сможешь, поднатужься.

— Мы ждем, капитан, — громко напомнил миджарх. Джозар вспыхнул и быстро заговорил:

— Я, Джозар Валлирой, младший сын Экбрулиганта Валлироя присягаю на верность своему лорду, своему старшему брату Джокулу Валлирою, лорду Синего замка по праву и по законному порядку. Клянусь не поднимать супротив него меча и смуты. Ибо закон карает предательство и братоубийство смертной казнью, и я имею об этом полное знание.

— Очень ловкий закон, — негромко сказала Сейм.

— Этому закону более четырехсот лет, — тихо пояснил Стриго, наклонившись к уху Рифис. — Он перешел сюда из древней Крассаражии, где в то время правила одна очень могущественная семья. Старый миджарх-отец был слабоумен, ибо родился от союза брата и сестры. Он был настолько безумен и жесток, что старший сын убил его, дабы взять трон в свои руки. Надо сказать, не нашлось никого, кто осудил бы его. А местные законотворцы представили новый закон, оправдывающий отцеубийство у высокородных лордов. Так новый миджарх стал править по законному порядку. И, поскольку у него было еще двенадцать братьев, в закон добавили замечание о том, что братоубийство карается смертью. Крассаражия после этого быстро перестала быть территорией под владычеством одного миджарха, а была разделена на тринадцать округов, которыми правили братья-миджархи, но старший оставался верховным. Такой порядок правления сохранен и поныне.

— Тысяча крыс! — тихо выругалась Сейм. – Откуда ты всё это знаешь, Стриго?

— Чтение, Сейм, — ответил Стриго, весело поблескивая глазами, — в книгах – постижение этого мира. Если бы ты помимо оружия интересовалась еще и библиотеками в замках, знала бы не меньше моего.

— Пятьсот лет люди подчиняются глупейшим законам, — проговорила Рифис, — жгут и режут друг друга от скуки, а выдумать за это время ничего нового так и не сумели.

— Твоя правда, — кивнул Стриго, — но замечу, что в Небуловенте, например, этот закон не имеет силы. За любое убийство там существовало наказание — изгнание на отдаленный остров, где без оружия и любых других предметов, виновным предлагали выживать на их усмотрение. Когда набиралось нужное количество народу, их отвозили на галере на остров, где бросали на волю судьбы. Много случалось там жестоких исходов. Однако, в конце концов, получилось так, что желтые пираты поджидали каждый рейд галеры и в тот же день вербовали изгнанников себе. Все с радостью соглашались, и армии желтых пиратов полнились разным сбродом, которому нечего было терять. Поэтому теперь в Небуловенте все виновные в убийстве работают в кораблестроительстве, множа морскую небуланскую армаду.

— Может и справедливо, — заметила Сейм, пожав плечами, — но мне ближе старое доброе зуб за зуб. Убийце — смерть.

— …и я имею об этом полное знание, — тем временем Джовер закончил свою присягу, поцеловал край плаща Джокула и, поднявшись с колена, обнял брата.

Миджарх одобрительно кивнул.

— Вы, лорд Валлирой, — обратился он к Джокулу, — ворвались в придворную жизнь Гризая внезапно и дерзко. Вы лихо провернули свое вступление в наследство, стремительно принялись менять порядки и наделали своим появлением столько шума, что последние месяцы лишь о вас все и говорят.

Джокул широко улыбнулся и покачал головой.

— Я не хотел нарушать вашу покойную, размеренную жизнь, милорд. Прошу простить меня, — он склонил голову. — Семейные конфликты зачастую затрагивают и посторонних, к моему стыду. Возможно, я показался вам самонадеянным наглецом и извергом, но как любящий сын…

— Как любящий, покорный, почитающий родителей сын вы не выдерживаете никакой критики, — сурово сказал миджарх. И с холодной усмешкой продолжил: —  Однако я ценю в своих вассалах иные качества. И вы явили их во всей красе. Вы хитры, деятельны, вы ловкач и отличный тактик. И, кроме того, не постоите ни перед чем, чтобы достичь желаемого. Вы заводите интересные и выгодные знакомства, которые, несомненно, принесут пользу и вам, и прочим, — миджарх искоса посмотрел на Аспина. – Вы провозгласили себя лордом, опираясь на древний закон, чего до вас, на моей памяти никто не делал. И, поскольку я чту заветы наших предков, и их мудрость является образцом для меня, несомненно, я принимаю вас. Я уважаю Закон – наследник, бросивший вызов отцу и победивший в честном противостоянии, занимает титул и обретает могущество, равное власти его предшественника. Так тому и быть.

Он молча протянул руку и Джокул поспешил припасть к ней губами, опустившись на одно колено. Аспин, наблюдавший эту сцену, удовлетворенно кивнул.

— Встаньте, лорд Валлирой, — продолжал правитель. – Ваш отец много лет занимал кресло в Совете Достойных, и я могу сказать о нем лишь теплые слова, исполненные благодарности. Воистину он был одним из Достойных, так не посрамите же его доброе имя, ныне навсегда вычеркнутое из жизни миджархийского двора. Привнося в общество перемены, с честью несите ответственность, лорд. Это касается не только вас, — добавил он, оглядывая зал. – Перемены всегда пугают, но, разумеется, они неизбежны. И рано или поздно наступает миг, когда отжитое старое должно уступить дорогу восходящему новому.

Все в молчании слушали речь правителя. Миджарх же продолжал:

— Теперь, когда треволнения семьи Валлироев улажены, вся тройня стоит передо мною в полном сборе, мире и радости, я хочу объявить о еще более радостном и небывало важном событии. Его милость миджарх Гладиус Аспин прибыл сюда в добрый час.

Миджарх плавно указал на Аспина.

— Его стать, его молодость, ум, сила и огонь в глазах уже любимы вами. Я вижу это, и это неудивительно, ведь молодость – весна жизни – вселяет в сердца надежду. Этот человек основал новые города. Он ведет за собой людей, и они преданны ему, они отдают за него жизни не ради щедрой платы. Но ибо верят в него, как в своего предводителя, своего отца и брата. Он достойный и высокородный человек.

Миджарх встал. В зале стояла звенящая тишина. Все взоры были обращены к Аспину. Тот также поднялся. Миджарх продолжал.

— Как вам известно, моя дочь, леди Рижель Гроффолкс, провела с лордом Аспином многие недели в замке Валлироев. Где они хорошо узнали друг друга и поклялись в верности друг другу и в самой чистой любви.

Рижель со вздохом закрыла глаза. Аспин медленно перевел взгляд на миджарха. Тот, глядя в зал, продолжал.

— И сегодня я имею честь, ибо это и впрямь высокая честь, объявить о помолвке леди Рижель Гроффолкс и миджарха Гладиуса Аспина. И представить вам будущего верховного гризаманского миджарха. Сыном нарекаю его отныне – мой сын Гладиус Гроффолкс, миджарх гризайский.

Правитель вновь указал на Аспина. Тот явно забавлялся происходящим и, широко улыбаясь, взирал на толпы придворных. По залу прошлась волна вздохов и шепота. Бесита поежился. Но миджарх спокойно продолжал свою речь.

— Взойди ко мне, дочь моя, — он взял Рижель за руку и вложил ее в ладонь Аспина. — Приветствуйте ваших будущих правителей. Будущее Гризая перед вами.

Раздались многочисленные возгласы, желающие долго жить и долго править. Люди поднимали мечи и кубки, которые без устали наполняли слуги. Меч за миджарха! Жизнь за леди миджарха!

Джокул хохотал, хлопая Джовера по плечу. Тот тоже усмехался, взирая на довольного Аспина.

Рижель покорно сжимала руку новоявленного жениха и натянуто улыбалась. Розалия плакала и что-то беззвучно говорила, улыбаясь сквозь слезы – ее голос заглушался всеобщим гомоном. Поднялся невообразимый шум. Лорды начали толкаться и пробираться к трону, чтобы засвидетельствовать почтение новому миджарху. Они прикладывали ладони к сомкнутым рукам Аспина и Рижель и преклоняли колени. Многие из них бурно спорили и перешептывались. Но никто не осмелился остаться в стороне.

Рифис смотрела на происходящее круглыми от удивления глазами.

— Они думают, что Аспин согласится на это? — обратилась она к Хирунду, стараясь перекричать шум.

— Они думают, что он не осмелится и шагу ступить без дозволения миджарха, — прокричал тот в ответ. – Но как жестоко они ошибаются в нем.

В это время Джокул, растолкав очередь лордов, пробрался к Аспину и вместо прикладывания ладони обнял его.

— Как тебе такой поворот? — весело шепнул он на ухо приятелю.

— Я предполагал подобное, но не думал, что этот бред воплотится в жизнь, — ответил Аспин.

— Миледи, я бесконечно счастлив и нижайше предан, — воскликнул Джокул и низко поклонился Рижель. Та ошеломленно посмотрела на него.

— Милорд, я прошу прощения за все, что здесь произошло, — пробормотала она Аспину. — Я уверена, мы сможем это как-нибудь уладить…

— Но как? — тихо ответил Аспин. К их рукам снова прикасались липкие ладони многочисленных лордов и их родичей. — Как нам уладить такое, не подвергнув вашу честь поруганию? Вы будете навеки опозорены, если помолвку отменят.

— Поверьте, я не позора боюсь, — Рижель тревожно взглянула на Аспина. — Я хочу, чтобы вы покинули Гризай живым.

— Тогда вам бояться нечего, ибо так и будет, — Аспин улыбнулся и поцеловал ее в лоб, вызвав бурю одобрения присутствующих.

Предыдущая глава

Следующая глава