За эти дни Гризай совершенно не изменился. Жизнь текла своим чередом, словно здесь никто и не слышал о смерти правителя. На Джокула, восседающего на устрашающей кобыле, уже почти не обращали внимания. Он ехал к миджархийскому замку тем же путем, что и в первый раз. Но толпы уже не сопровождали его. А на крыльце замка не встречали гурьбой придворные.

Он сам отвел Доттир на задние дворы в амбар, в местные конюшни она не помещалась, и задал ей корм, для верхней головы закрепив на суголовном ремне хрептуг, полный зерна.

После амбарных дел, он поспешил в замок. На пороге он наткнулся на Джовера, щеголявшего в ослепительном белом одеянии и пребывающего в радостном расположении духа.

— Джови! Ты вернул себе свои простыни. И, похоже, даже простирнул их.

— Миледи желает меня видеть подле себя, — самодовольно проговорил тот. — Она вернула мне положение и приблизила к себе.

Джокул смерил его подозрительным взглядом.

— Не вздумай обидеть её, Джови. Не вздумай предать её.

— Никогда! — обиженно воскликнул Джовер. — Я люблю миледи. Всегда любил. Она сочетает в себе все лучшие женские качества, Джеки. И она позволила мне быть ее рыцарем. Неужели ты думаешь, я способен предать свою даму?

— С тебя станется, — проворчал Джокул. – У тебя этих дам было, как у Джози вшей на косах. Тебе, конечно, уже предлагали жениться на Розе?

Джовер кивнул.

— По-моему это уже всем предлагали. Никто не соглашается!

— Неужели никто не хочет быть миджархом? – задумчиво проговорил Джокул. — Никого здесь не прельщает власть?

— Местных больше прельщает так называемая «власть из-за плеча», возможность угождать правителю и иметь с этого всё, не неся никакой ответственности. Мало здесь умельцев ворочать оглоблями, в которые вообще-то потребуется запрячь всех гризаманских миджархов и самых богатых и влиятельных лордов, обидчивых и спесивых членов Совета. Никто здесь не готов вести переговоры да держать ответ перед небуланцами, но так или иначе новому миджарху придется присягнуть им и грамотно выстраивать отношения. Я тоже не собираюсь окунаться в пучину политических дрязг, меня полностью устраивает мое положение.

— Понимаю, — пробормотал Джокул. — Ну а что же Джозар? Где он вообще?

Джовер помрачнел.

— Джози совсем плох.

— Умирает?

— Нет, к счастью. Живёхонек. Ковыляет, но бодро. Я говорю о том, что с головой у него всё хуже с каждым днём. Он заимел себе тут друзей при дворе и теперь повсюду таскается с ними. Будь осторожен, тебе они будут не шибко-то рады. Они категорически запрещали Розалии звать тебя. Благо я помог ей незаметно отправить гонца.

— Чем я их не устраиваю? — усмехнулся Джокул.

— Ты знаешь Джози. Он обидчив и мстителен. Называет тебя демоном, призывает притащить в замок из храма соралит и отпугивать тебя. Но бывает и хуже – говорит, тебя надо сжечь, что ты порождение Шерцы и мечтаешь уничтожить Гризай. Еще я слышал от него, что Аспин был убит самой Красной Аст, отомстившей за миджарха. И что ты следующий на очереди, что леди должна казнить тебя по обвинению в предательстве и мятеже. Но что самое безумное, он подумывает жениться на Розалии, уж не знаю, шутит он или нет.

Джокул помрачнел.

— Но думаю, особо переживать не стоит. Миледи весьма благоволит тебе, и уж точно не собирается устраивать над тобой суд. А вот ей, боюсь, суда не избежать – Совет выдаст ее замуж в ближайшее время.

— Мне надо срочно с ней увидеться, Джови, — серьёзно сказал Джокул. — Она в опасности. Если она будет слишком робко перечить этим проходимцам, то пострадает сама. Веди меня к ней.

Они бросились вверх по лестнице. Варт, преградивший собою дверь в ее покои, снисходительно отступил, пропуская близнецов к своей госпоже. Розалия сидела перед недотканным гобеленом. Она была бледна и утомлена. Опустив руки, она безмолвно застыла у окна, откуда лился свет на ее гобелен. Рядом на столе горели свечи. Увидев Джокула, она словно вырвалась из оцепенения.

— Джеки! Наконец-то!  — она не выдержала и зарыдала, уронив голову на ладони.

Джокул медленно подошел к столу и затушил свечи.

— Джови, лучше оставь нас.

После того как за Джовером захлопнулась дверь, Джокул сел у ног Розалии и взял ее мокрые от слёз руки.

— Что случилось, моя Роза?

— Джеки, это какой-то дурной сон. Я никак не могу проснуться!

— Уверяю тебя, ты в реальном мире. И я сижу перед тобой из плоти и крови. Поэтому поскорее расскажи мне всё.

Розалия вздохнула, утерла платком лицо и заговорила.

— После того как Рижель исчезла, а Айло вдруг объявил ее сумасшедшей и вычеркнул из очереди престолонаследия, на меня словно обрушилось небо. Судья Секаж со своими законниками каждый день наносит мне долгие визиты и зачитывает закон, согласно которому я должна выбрать себе мужа немедленно, чтобы после одобрения Совета он мог наследовать трон, иначе его выберут они сами. Они уже получили вести из соседних гризаманских городов! Желание жениться на мне выразили все сыновья соседних миджархов. Я не дала согласие никому из них. Но мне поставили ультиматум, что если никто из тех, кому я предлагала, не согласится жениться на мне, они сами назначат мне мужа, кого-то из местных высокородных, кто им знаком и близок. Конечно, им нужен тот, кто жадно ловит каждое их слово, кто уважает и лебезит перед ними. И… о великий боже, я боюсь, что им может стать твой безумный брат Джозар. Он расхаживает по замку словно хозяин, громко кричит о спасении Гризая, ухмыляется мне. Я навеки опозорена, Джеки! Кому я только не предлагала, все отвечают мне отказом. Я так ничтожна и уродлива, что даже простые безземельные рыцари отказывают мне!

— Ах, моя наивная Роза, — рассмеялся Джокул, — да помани ты их лишь пальцем, они с радостью овладели бы тобой. Они отказывают не тебе, а миджархийскому трону. Им страшно. Никто не хочет такой груз обязательств. Чтобы стать миджархом мало уметь махать мечом и кланяться на пирах. Это сложнейшая стезя. Это понимают даже простые безземельные рыцари. Что до Джозара, то он всю жизнь живет под знаменем умопомрачения. Безумца трудно победить мечом, но можно сокрушить трезвым рассудком. Ты сможешь, ведь ты благоразумна и осмотрительна. Чуть больше хладнокровия, и о Джозаре можно будет забыть.

— Джеки, — на глазах Розалии вновь выступили слёзы. — Ты моя последняя надежда. Только ты можешь спасти меня и если станешь моим мужем…

— Нет, Роза, — покачал головой Джокул. — Тебе не нужен я. Да и не нужен муж вообще.

— То есть как? – спросила Розалия упавшим голосом и закусила губу.

— Слушай меня, — он взял её лицо в свои ладони, — ты дочь миджарха, верно? Высокородная дева. Ты имеешь право занять этот трон сама. Зачем тебе муж? Ты способна на многое. Ты добра и справедлива. Ты будешь прекрасной правительницей. Тебя не заставят выйти замуж, ибо ты сама заставишь их подчиниться тебе.

— Что ты говоришь, Джеки! — шепотом ужаснулась Розалия. — Есть закон, который…

— Закон это строчка в книге. Ты имеешь право вносить изменения в Закон как правительница Гризая. Ты одна здесь правишь. Ты решаешь. Ты дочь правителя и совершенно законная правительница вослед ушедшего миджарха. Измени закон. Вспомни историю, как миджархи меняли законы, едва успевало остыть тело их предшественника.

— Небуланцы могут быть против. Соглашение миджархов подписано мужчинами, законы меняют мужчины, что я могу?

— Я читал это соглашение и точно знаю, что там нет ни одного пункта, запрещающего женщине быть правительницей и менять закон. А что не запрещено – то можно, Роза.

— Ах, была бы здесь Рижель! – воскликнула Розалия. – Как она могла бросить меня! Ведь она должна была нести эту ношу, а не я. С каких пор она вдруг стала сумасшедшей? Лгунья и предательница! И все в этом замке подлецы и трусы!

— Роза, да ты ругаешься! – улыбнулся Джокул, вскакивая на ноги. – Это правильно. Выплесни свой гнев. Покажи свою злость. А Рижель теперь далеко. И она не обязана быть с тобою вечно. Она и так опекала тебя столь долго, что ты вообще забыла каково это – принимать собственные решения. Она избрала другой путь, и теперь возврата нет.

— Какая из меня правительница? – вздохнула Розалия. — Я слаба и не уверена в себе. Не могу и слова произнести, чтобы меня услышал кто-то кроме Варта. Я просто недотёпа, Джеки.

— О, нет. Ты – Роза, вечно девственная королева Гризая. Вечно юная и прекрасная. Ты никогда не выйдешь замуж и будешь править гризаманским народом сама до конца своих дней. Как тебе такой вариант?

Он улыбнулся ей, и она улыбнулась в ответ.

— Но теперь я не хочу быть вечной девственницей.

— Так не будь ею.

— Но я не выйду замуж…

— И не надо. Для любви не нужен муж.

— Нет, Джеки, я так не смогу. Если я отказываюсь от вечного послушания в стенах монастыря, это не значит, что я готова стать чьей-то шлюхой… Ведь это грязно… это распутство. И ложь! Павший бог не примет меня…

— Бог примет тебя любой, Роза. Ведь сердцем ты чувствуешь, что я прав. У тебя есть право на счастье, бог сам наделил тебя им при рождении. И этого никому у тебя не отнять.

— Счастье? Замужество всегда было для меня далекой и сладостной мечтой. Недостижимой, заоблачной, но столь отрадной… Монастырь при храме Серой тишины всю жизнь оставался моим единственным исходом, и мне на миг показалось, что теперь… теперь-то все изменится. Но нет, я в безвыходном положении. Мне прочат в мужья злобного полудурка, либо придется согласиться на предложение одного из наследников Гризера, Гризо и Гризла – я никого из них не знаю. Мне страшно, Джеки! И ко всему прочему – эта борьба, которую ты предлагаешь мне, оставит меня в одиночестве навек.

— Быть хорошим правителем – значит быть одиноким, Роза, — вздохнул Джокул, – быть острым углом громадного многоугольника. Но одиночество так же дает и силу. Независимость. Дает свободу. Ты будешь могущественной и неуязвимой. И никто никогда не отберет у тебя право на любовь. И ты возьмешь его.

Роза робко посмотрела на него.

— То есть я должна стать этой… как ты сказал…

— Королевой, так называют крассаражских правительниц.

— А такие есть?

— Разумеется.

— Не слышала о них.

— Еще услышишь. И будешь первой королевой Гризая. Гордой и великолепной. Называй себя вечнодевственной. Негодяи боятся чистоты и невинности, ею ты сможешь манипулировать ими. Твоя сила в твоей слабости. Ты не можешь ходить — пусть другие ходят за тебя. В тебе не найдут слабых мест, если ты объявишь о вечном воздержании и не желании выходить замуж. Ибо людей страшит внутренняя сила и непоколебимость.

— При этом воздерживаться совсем не обязательно, — весело добавил Джокул.

— Но ведь это ложь… — тихо проговорила Розалия.

— Ну и что? Эта ложь не корыстна. Эта ложь спасает тебя и твой народ. Она не бесчестит тебя. Твое тело не их инструмент, оно принадлежит твоей душе, которую ты бережешь. Так заботься и о теле. Люби и будь любима. Но, управляя людьми, говори им то, что они и боятся, и жаждут услышать одновременно.

— Это грешно, Джеки. Такие вещи непростительны перед Богом. Как я смогу молиться, совершив такое. Я не смогу смотреть в глаза ни людям, ни Богу после сошествия в Бездну… Меня ожидают лишь вечные муки в вечном падении в Ничто… Это грешно, грешно!

— Так греши! – воскликнул Джокул, взмахнув руками. – Что стоят все эти мучения после смерти в сравнении с замужеством за Джозаром? Я уверен, как бы ты ни согрешила, твоя совесть очистится после того, как ты поймешь, что спасла не только свою жизнь, но и жизнь всего Гризамана, сохранив его и подарив великолепную правительницу. А ты именно такой и будешь.

— Но мне страшно, Джеки. Я ничего не умею, я не знаю как вести себя и что говорить. Будучи совсем одна… во главе острого угла, боюсь не совладать с таким грузом. Я опозорюсь и возненавижу себя.

— Ты сильная. Ты королева Гризая. Ты прекрасна и умна. Осторожна и наблюдательна. Справедлива и прозорлива. И я люблю тебя. Тебя любит и Джовер. Как ты сможешь себя ненавидеть, если ты так могущественна? За тобой бегают вообще все Валлирои, какие есть на свете.

Розалия покраснела и отвела глаза.

— Но если я и соглашусь, то что мне делать? С чего мне начать?

— Первое, что ты должна сделать — окружить себя женщинами. Глянь на себя — сидишь одна одинешенька в своей каморке, твоя компания — Варт. Так себе компания. Призови женщин. Приблизь их. Обещай им могущество и власть. Мужчины боятся женщин. Я боюсь их. О, женщины очень непредсказуемы и бывают крайне жестоки. В моих отрядах есть женщины, и мужчины не решаются переходить им дорогу. Я доверяю им полностью. И ты поступи точно так же. Призови леди Мортигит. Она имеет вес при дворе и сможет перетянуть к тебе множество сообщников. Призови мою мать. Да, ты не ослышалась. Она будет нужна тебе, чтобы защитить тебя от Джозара. Сейчас он горит решимостью, но, увидев мать у миджархийского трона, немного охладится, я знаю. Вытащи из заточения, в конце концов, и свою мать, жива ли она еще? Ни перед кем не тушуйся. Плати своим слугам хорошо. Не приветствуй первая. И завязывай с этим Вартом. Он не должен таскать тебя на руках. Пусть твой трон будет переносным. Варт может и рядом прогуляться. Четверо крупных верных стражей будут повсюду сопровождать тебя, неся твой трон, ты будешь под защитой, и тебя будут бояться. И смени покои. Они должны быть огромны, просторны, роскошны.

Розалия некоторое время молчала.

— Ты так прекрасно это описываешь, —  задумчиво произнесла она. – И знаешь – мне нравится. Из твоих уст все звучит так просто и легко, все так доступно и приятно… почти все.

Джокул хитро улыбнулся.

— Почти?

— Я даю обет безбрачия. Значит, вновь обрекаю себя на вечную девственность. Это тяжело принять.

— Но ведь я сказал…

— Я слышала, что ты сказал. Но знаешь, я не собираюсь спать со всеми подряд. Раз уж мне не суждено заиметь мужа, пусть лучше тогда никогда не познать любви.

— Это твой выбор, Роза, — вздохнул Джокул. — Каждый имеет право на выбор.

— В таком случае я выбираю тебя.

Джокул удивленно взглянул на нее. Роза держалась спокойно и уверенно. Он едва успел посоветовать ей править единолично, как в Розе уже что-то изменилось. Её глаза загорелись. Румянец заиграл ярче.

— Меня?

— Ты подаришь мне любовь и больше никто. Это мое условие.

Джокул хитро посмотрел на нее и пригрозил пальцем.

— А ты обольстительница! Ты точно этого хочешь?

— Вопрос в том, хочешь ли ты? Или отказываешься?

— Я не отказываюсь, Роза. Я боюсь ранить тебя, испугать и оттолкнуть. Боюсь тебя собой испачкать.

— Раз уж мне предстоит всю жизнь лгать, куда уж больше пачкаться?

— Ты хочешь переспать со мной? Что, прямо сейчас?

— Да, сейчас.

— Но за дверью Варт и мой брат!

— Плевать. Они не войдут без разрешения.

— Но я не вполне чист для этого, дорогая. Я с дороги и весьма…

— Так ты идешь или нет? — в тоне Розалии прозвучали требовательные нотки. Она буровила его сверкающим взглядом, уверенно вздернув подбородок.

— Ушам своим не верю, — изумленно проговорил Джокул.

— Если идешь, то пошевеливайся, Джеки. Если нет, то проваливай.

— Тысяча крыс! Ушам не верю.

Джокул встал перед ней на колени, и она начала расстегивать его нагрудник. Вскоре он отшвырнул его в сторону, взял Розалию на руки и отнес за тяжелый балдахин.

Предыдущая глава

Следующая глава